У нас в Сибири морозы бывают — градусов за пятьдесят, за семьдесят. Зимой, так и того холоднее.
Был как-то случай, позвали меня вечером девицы в гости. Отказаться было нельзя, я молодой тогда был, не знал еще, что можно отказаться. А была зима, мороз стукнул такой, что мысли в голове стынут, вышел я за порог, гляжу, во всей деревне — ни души. Все по домам попрятались, у телевизоров греются, даже собаки — и те не воют, по конурам забились. Да что собаки — вино-водочный закрыт стоит!.. Вот какой мороз.
Ну, я ружье-то на плечо повесил, и иду себе. Идти недалеко, километра три — это если напрямую, через сугробы. По дороге чуток дальше, часа три ходу.
А без ружья у нас никто на улицу не выходит, потому как Сибирь. Это ладно, если волки нападут — волк не работа, прикрикнешь — в лес убежит. А ну, как медведь?..
Зимой, конечно, медведь спит, сны смотрит. Какие посмекалистее, те в избу по осени заберутся, самовар украдут, да потом всю зиму в берлоге чаи гоняют, а прочим, конечно, делать нечего — сосут лапу. Однако ж иного медведя приспичит по маленькой — проснется, выйдет на крыльцо, а есть-то спросонья хочется. Вот и идет в деревню, куда ему, горемыке, еще податься.
Нет, без ружья у нас никак, у нас как в школу пошел — сразу ружье дарят. Сначала маленькое, детское, конечно. Стреляет недалеко и несильно, медведя не прогонит, да народ услышит — прибегут, помогут. Девчонкам, кто послабее, свисток вместо ружья дают, в случае чего наказывают шум да визг поднимать. Иной раз медведь от таких-то еще быстрее удирает, чем от ружья, потому как — женщины!..
Так вот, стало быть, иду я, а сам по сторонам гляжу. Дорога пустынная, на небе первые звездочки появляются. Мороз лютый, сопли под носом заиндевели. Я в шубе был, а и то промерз насквозь, что ни шаг, то колокольчики звенят. Половину дороги прошел, и думаю: «Да на что мне эти девчонки сдались-то?.. Чего доброго, пока дойду, уже у меня и дел там никаких не останется».
Однако ж обратно поворачивать тоже смысла нет. Да и не такой я человек, чтобы дело на полпути бросить. Опять же, молод был, а там девицы ждут, неудобно вернуться. У нас в Сибири девицы-то знаете какие?.. Лучшие в мире у нас девицы! Красивые, стройные, выйдет такая за околицу, посмотрит в твою сторону, ружье на плече кокетливо поправит — как в самое сердце пальнет! Ради такой не только в мороз, а и в метель пойдешь куда угодно.
Помню, одна девица была, так она и вовсе без ружья в лес по ягоды ходила. Ей без надобности было, ейный анфас все окрестные медведи знали — сами ягоду несли, кто лукошками, кто целыми туесками. Она каждому по конфете даст, кому леденец, кому карамельку, они и довольны. Осенью один повадился грибы таскать ей, чуть не к порогу. Медведь в грибах-то понимает, поганых не притащит. Одна баба набрела как-то в лесу на грибную полянку, собирала, собирала, да наткнулась на медведя. Глядит, а у того большущий туес берестяной, и грибов полон. Тут она и поняла все, говорит:
— Что, Нинке небось собираешь?
А медведь кивает, важно так — гордится собой. И то сказать, хороший медведь, умный, красоту грамотно понимает.
Вот у нас какие девицы. Правда, той Нинке от ее красоты и беда была, от комаров отбою не было. Где Нинка, там других-то почти и не кусают, по ошибке разве.
Наш сибирский комар ростом с небольшого орла, летает он низко, потому что брюхо мешает. Приставучий, спасу нет, не успеет весной снег сойти, и он уж тут как тут. В лес едва войдешь, а над тобой уж с полтыщи их вьется, зудят, хоботами тыкаются. Одно спасение от них — ветку сломаешь, да хлещешь их по мордам, чтоб не лезли. Вот Нинке-то от них доставалось!.. Казалось бы, безмозглая скотина — комар, а ведь тоже понимает в женщинах.
Ну, зимой, конечно, комаров нету. Как осень, они в теплые края улетают, какие поумнее — клином летят, какие поглупее — те просто в кучи сбиваются. Иной раз идешь по осени, а над головой — «Взззз!..» Клин пролетел, значит.
Так вот, иду я, стало быть, по дороге. На небо уже и луна вышла, дорогу хорошо видать, а только чувствую я — не дойду. И только подумал так, подъезжают сзади сани, и мужичок мне кивает, мол: «Подвезти?»
Сел, конечно, благодарю его, а он мне:
— Да что там, свои люди. Чтоб сибиряк сибиряка замерзать бросил посреди дороги?..
Довез он меня к девицам, до самого крыльца, да дальше поехал, а я там остался. Девицы уже и самовар согрели, принялись меня чаем поить, варенья малинового дали, до самого утра от простуды спасали. Отогрели, одним словом, даже чихнуть не успел.
Вот такие у нас люди-то живут. А тут, в Сибири, иначе нельзя. Край наш суров, да зато люди отзывчивы. Потому как — Сибирь!..
Кабы не морозы зимой, с раем бы спутать можно.

© alex-aka-jj