…Как грустно и очень обычно все вышло.
Ушла от меня и в ночь теперь слезно кричу.
Мне просто обидно шаги одиночества слышать.
И страшно подумать, и вряд ли я жизнь доживу…

- негромко напевал Евгений, уже подходя к своему дому.
Вечер удался. Концерт Би-2 с симфоническим оркестром был великолепен.
Что и говорить — Шура и Лева «порвали» публику.
Но главное – Иришке понравилось. Очень.
Какими глазами после концерта она на него смотрела!
- Что же, пожалуй, пора! – подумал Евгений, — Как там было, в старой советской комедии – Куй железо, пока горячо! Должна дать.
Впереди на тротуаре, освещаемая слабым люминесцентным светом фонарей над проспектом, маячила одинокая фигура. Неспешно бредущая в том же направлении, что и Евгений, но заметно медленнее.
Фигура была женская, скорее даже девичья. Евгений быстро догнал ее и, обгоняя, по привычке заглянул спереди – симпатичная или дурнушка?
Может, из-за того, что было темновато, может, потому что Евгений был под шофе, а может и действительно, но мордашка девушки показалась ему привлекательной.
Он уже было открыл рот, чтобы начать мимолетное знакомство, как вдруг увидел, что по обеим щекам девчонки катятся слезы.
- Девушка! Что случилось? – непроизвольно вырвалось у него.
Девчонка пару раз шмыгнула носом, потом негромко ответила — Да вот, брат двоюродный выгнал. Из квартиры. А у меня там документы, вещи. Как я на работу завтра утром пойду?! Где ночевать буду?
- Может, помочь чем? — Евгений оперативно изобразил из себя джентльмена.
- Сигаретой выручите? – опять всхлипнула девушка.
Почему-то последние слова незнакомки настроили Евгения на оптимистичный и даже лирический лад.
План выкристаллизовался мгновенно.
Сейчас – быстренько покупаем в ближайшей палатке сигареты.
Идем дальше, типа – трём «за жизнь». Метров через сто пятьдесят есть круглосуточный ларек. Берем что-то. Покрепче. Денег должно хватить. Хотя, может и не обязательно «покрепче». Она, вроде, уже выпила. И, похоже, уже «хорошая».
А там недалеко и скверик. С лавочками.
Как там Шура с Левой пели – это не цель и даже не средство.
- А зовут-то как?
- Мария. Можно — Маша.
- Машенька, — с нежностью подумал Евгений.
…Передав Машеньке пачку сигарет и зажигалку, он стоял перед окном палатки и брал протянутую продавцом сдачу, когда неожиданно услышал сзади громкий страшный крик.
Он непроизвольно обернулся.
И увидел, что по той же дорожке, по которой они только что шли с Машей, к ним быстрым шагом приближается фигура какого-то мужика.
Здоровенного, под два метра, с короткой стрижкой.
В черной, обычной семейной майке, светлых шортах и шлепанцах на босу ногу. Явно не со славянскими корнями в роду, и лицом, чем-то смахивающим на Валуева.
Евгению он почему-то напомнил медведя. Из зоопарка.
Причем не белого.
Бурого. Или даже гризли.
Уж больно мужик густо порос черной шерстью.
- Стоять, сука! – обозначил мужик еще раз свой подход.
- Это, наверное, не ко мне. Мы же не знакомы, — интеллигентно, но, пожалуй, опрометчиво подумал Евгений.

…Потом Евгений пытался вспомнить — как, каким образом ему удалось это сделать, но так ничего и не припомнил.
Как провал в памяти произошел. Память вернулась с того момента, когда он стоит уже не возле киоска, а за небольшой колонной. Поддерживающей навес над бюветом, расположенным метрах в десяти позади киоска.
Как он там очутился – уму непостижимо. В пару секунд уложился, наверное.
Точно, что — …не думай о секундах свысока!
- Это что такое?! Сигареты?! Откуда? Уже успела отсосать кому-то?!
Сердце у Евгения впрыгнуло в пятки.
Вдруг он услышал резкий и громкий удар пощечины.
Потом второй. Потом третий.
Девчонка молчала. Только голова ее колыхалась как ванька-встанька.
Потом она, видно, попыталась что-то объяснить.
- Кто-кто? Парень, говоришь?! Ну, борзый! На пять минут тебя оставили, так уже кто-то присунуть тебе решил! Где он?! Где он, я спрашиваю? Говори, сука! Сейчас я этому козлу все роги пообломаю! Куда он пошел? Куда, в какую сторону?
Хуяк! – осторожно выглянув из-за колонны, Евгений увидел, что Машенька пропустила хук правой.
Получить такой же хук даже левой от этого «медведя» Евгений не хотел.
И он решил немедленно покинуть «поле битвы». По-английски. Не прощаясь.
Благо плащ на нем был черного цвета.
Евгений с видом чудаковатого ботана, вышедшего вечером погулять свежим воздухом, повернулся спиной к Маше и «медведю» и вышел из-под навеса бювета на тротуар. Затем неспешным шагом двинулся в направлении ближайшей троллейбусной остановки.
Сдерживая себя чтобы не перейти на бег.
Благо ночь действительно была черна.
- Я в этом плаще, наверное, выгляжу как пелевинский вампир, — подумал Евгений.
Но когда, пройдя два десятка метров, он вдруг услышал сзади рев – Туда, говоришь, пошел?!, его нервы не выдержали.
Если бы он был вампиром, и мог летать. Но, увы.
Поэтому он быстроногим спринтером промчал пятьдесят метров по тротуару, затем в легком, непринужденном стиле заправского спортсмена перепрыгнул будто спортивный барьер, решетчатое ограждение вдоль дороги, и вот он уже на другой стороне проспекта под густыми кронами деревьев, будто диверсант, пробирается к подъезду своего дома.
Финита ля комедия.

Родители уже спали. Евгений разулся, снял плащ, послуживший ему сегодня маскхалатом, и сразу пошел на кухню.
Тихо, стараясь не звякнуть – пальцы почему-то тряслись, достал из шкафчика бокал и отцовскую начатую бутылку коньяка.
Налил полбокала. Но потом решил, что для него это будет многовато. Выпил половину. Скривился. Закусил конфетой.
Коньяк своим теплом заполонил желудок и будто бальзамом смазал нервы.
- Вот ведь как можно напороться! – вспомнил Евгений сегодняшний вечерний дискурс. И уже не поморщившись, одним большим глотком допил бокал.
Вторая половина содержимого бокала горячим шаром покатилась за первой.
Евгению стало хорошо.
- Но как я от него ушел! — радостно полыхнула в голове.
Зачем-то развернув плечи, уже не про себя, а вслух, будто подражая герою некоего боевика, Евгений произнес, негромко, правда, — Да хули — ушел. Уделал!
Вдруг вспомнил Машеньку. Стало как-то…Неловко, что-ли.
И уже не вслух, а про себя, произнес – Что поделаешь, жизнь зла! Чтоб с таким медведем, Машенька…ну не Дубровский я.

© Шева