Я понимаю, что я нежить, я не человек, но если вы думаете, что ютиться в холодном сыром углу, укрываясь одеялом из гнилой соломы это нормально для такого как я, вы глубоко, очень глубоко ошибаетесь! Многие сравнивают домовых с крысами, называют приживалками, но, разве мало мы делаем для вас, люди? А кроме того мы тоже привязываемся, привязываемся и любим. Ведь, согласитесь, в этом мире не так много духов, которые могут ужиться с человеком. И вот теперь я замерзаю у столетней стены под обвалившейся крышей, расчистив от снега место в углу погибшего дома. Смотрю на мертвую печь, за которой еще совсем недавно я грелся и нежился в сухости и спокойствии, и сам медленно погибаю в полном забвении на краю заброшенной деревни.

Когда у хозяев родилась дочь, отец – работящий и справный мужик, срубил большой новый дом. В колхозе ему, как почетному труженику, выделили сорок кубов леса, правда, председателя потом сильно ругали в сельсовете за самоуправство, но, в конце концов, все согласились поощрить фронтовика и ударника труда премией в виде лесоматериала для нового дома.
Так отец маленькой Насти вместе с товарищами за лето поставили и дом, и печь. Все сделали правильно, и закладочные пили и монету под угол положили. Из старой избы меня переманили, а в новом доме хозяйка сразу краюху хлеба под печь положила, и я прижился. Настя росла на моих глазах.

Как-то ночью пришла в дом лихорадка, чтобы уморить семью. Я прогнал старуху, но, убегая, она задела девочку своим саваном. Что делать?! Я взял немного сажи из печи, намазал девочке лицо и стал выть. Семья проснулась, и мать сразу все поняла. Раз домовой воет, а у Настеньки лицо испачкано, значит, беда с ней случится. Вези, говорит она мужу, утром девочку нашу в районный центр к врачу. «Как же так, ведь не болеет она» – отвечает отец. Но, все же, повез - попробуй ей перечить! А на полпути у Настеньки жар и случился. Повезло во время приехать, спасли ее. Да и лошадка наша Звездочка резвая была. Я ведь и за ней присматривал.

Потом Настенька повзрослела и пришли в наш дом сваты, подошли к печи, под которой я спал, и стали заслонкой греметь, потом уселись на положенное место. Вышел к ним хозяин, и начали они Настеньку торговать. Потянулся я, зевнул, прокрался под стол и связал им шнурки на ботинках – нечего в деревне форсить. Сваты потом упали оба, но не обиделись на мою проказу. Так и пристроили Настю к хорошему парню, родился у них сынишка, а назвали его Степаном. Очень часто приходила Настя с сыном в родительский дом.
Вот тогда то и стали появляться в деревнях телевизоры, которые показывали крестьянам городскую жизнь. И когда вырос Степан, отправился жить в город. А спустя несколько лет и Настя пришла прощаться – «Сын человеком стал, мать не бросил, в городе жить будем». С тех пор они приезжали редко, в последние разы уже на машине вместе со Степиной женой Леной. Помогали старикам. Потом умер дед ветеран – хозяин моего дома, а потом и бабка его. Дом заперли, и я остался один. Но я знал, что Настя, Степан, и Лена вернутся. И они действительно приехали через несколько лет, но Насти с ними не было, а была маленькая девочка очень похожая на Настю. Звали ее Лиза. Они протопили сырой дом и, хоть Лену не устраивали условия, решили провести здесь отпуск. Я ликовал, снова грелся у печки и заботился о людях.

И вот однажды, когда Степан и Лена были на реке, я услышал крик Лизы, выглянул в окно и увидел, как двое мальчишек, что приезжали к старикам из соседнего дома на лето, догоняют нашу девочку. Подбежав к дому, она запустила руку под старое ведро, где обычно хранился ключ от замка, но, поняв, что не успеет открыть, бросилась в сарай, запахнула ворота и стала тянуть их на себя. Но хулиганы оказались сильнее, они прижали девочку к сеновалу и стали угрожать: «Кого это ты обозвала дураками?! Сейчас мы тебя закопаем в этом вонючем сарае». Они заломили Лизе руки, повалили на землю, а один из юных садистов поставил свою грязную ногу прямо ей на лицо. И тут я показался, хотя обычно нам этого делать нельзя. Один из мальчишек заорал так, что услышали в соседней деревне и кинулся бежать, а второй не смог сойти с места. Пару мгновений он стоял и смотрел мне в глаза, а потом потерял сознание. Его привели в чувство вернувшиеся Степан и Лена. Лиза убежала, но потом я увидел у печки блюдце с молоком. Я жадно пил, ведь нет ничего вкуснее хозяйского угощения. Лиза все поняла, ведь баба Настя, когда была жива, поведала историю о домовом, который спас ее от смерти.

Рассказ одного из хулиганов: «Мы просто стояли в сарае с Лизой, а потом наверху что-то зашипело. Я посмотрел туда и увидел огромного отвратительного извивающегося червя с руками, всего покрытого шерстью. У него были зеленые глаза, которые светились в темноте и страшный рот с языком. Это чудище было похоже на огромную толстую мохнатую змею, которая вылезла из сарая, чтобы нас укусить. Больше я ничего не помню, все вдруг стало темно».
Через месяц они уехали. Загружая вещи в свой красивый автомобиль, они решили, что приедут снова через пару лет, потому что следующий отпуск Лена хотела провести за границей.

И я стал ждать. Через три года старая крыша по весне обвалилась от тяжелого снега, и дом принял нежилой вид. А летом Степан, Лена и подросшая Лиза приехали в деревню. Они посмотрели на несчастный дом, и Лена решила, что больше приезжать сюда не стоит, ведь у них есть новая хорошая дача. К тому же в деревне уже почти никто не живет. Последней в машину села Лиза. Она долго смотрела в окна нашего дома, а я смотрел на нее. Все… Их новый автомобиль скрылся за поворотом, и я понял, что остался один.

Прошло несколько лет, и наша деревня полностью опустела. Но как-то летом я увидел во дворе людей. Все мое существо возрадовалось: «Неужели у меня будут новые хозяева!» А они отодрали с окон наличники, вытащили из сарая прабабкину прялку и еще кое-какие вещи, погрузили все это в свою машину, потом прошлись по другим домам и уехали. И тут я завыл, и такой же вой раздался из соседних домов.

Посмотрите на меня – я расчистил от снега угол и сижу, укрывшись соломой. Я понимаю, что я не человек, но почему тогда мне кажется, что я умираю. Почему?

© Психапат