Михаэль. Начало.
Молодой европейский тренер Михаэль Лаудруп подписал контракт на полтора года работы в Спортаке, или, как определял сам Михаэль, любивший точность, -- в «Великом клубе «Спортакус». "Смотрите, господин Лаудруп, -- предостерегал его знакомый доктор математики Бернгард Гернгросс, -- за свои деньги спортакусы заставят вас поработать". Но Лаудруп объяснил, что работы не боится и давно уже ищет широкого поля для применения своих знаний в области построения КЕУ.
Когда Карпиневич доложил Федухаеву, о приезде иностранного специалиста, начальник "Спортакуса" заметался под своими пальмами.
-- Он нам нужен до зарезу! Вы куда его девали?
-- Пока в гостиницу. Пусть отдохнет с дороги.
-- Какой там может быть отдых! -- вскричал Федухаев. -- Столько денег за него плачено, валюты! Завтра же, ровно в десять, он должен быть здесь.
Без пяти минут десять Молодой европейский тренер Михаэль Лаудруп, сверкая кофейными брюками и улыбаясь при мысли о широком поле деятельности, вошел в федухаевский кабинет. Начальника еще не было. Не было его также через час и через два. Михаэль начал томиться. Развлекал его только Карпиневич, который время от времени появлялся и с невинной улыбкой спрашивал:
-- Что, разве геноссе Федухаев еще не приходил? Странно.
Еще через два часа Карпиневич остановил в коридоре завтракавшего Лемзе и начал с ним шептаться:
-- Прямо не знаю, что делать. Федухаев назначил детчанину на десять часов утра, а сам уехал в Дубаи хлопотать насчет помещения. Раньше недели не вернется. Выручите, Игорь Анатольевич! У меня общественная нагрузка, Фратрию-Хуятрию вот никак перестроить не можем. Посидите с датчанином, займите его как-нибудь. Ведь за него деньги плачены, валюта.
Лемзе в последний раз понюхал свою ежедневную котлетку, проглотил ее и, отряхнув крошки, пошел знакомиться с гостем.
В течение недели Молодой европейский тренер Михаэль Лаудруп, руководимый любезным Игорем Анатольевичем, успел осмотреть три музея, побывать на балете "Спящая красавица" и просидеть часов десять на торжественном заседании, устроенном в его честь. После заседания состоялась неофициальная часть, во время которой избранные спортакусы очень веселились, потрясали лафитничками, севастопольскими стопками и, обращаясь к Лаудрупу, кричали: "Пей до дна! "
"Дорогая Тили, - писал тренер своей невесте в Копенгаген, -- вот уже десять дней я живу в Москве, но к работе в «Великом клубе «Спортакус» еще не приступил. Боюсь, что эти дни у меня вычтут из договорных сумм".
Однако пятнадцатого числа артельщик-плательщик вручил Лаудрупу полумесячное жалованье.
-- Не кажется ли вам, -- сказал Микаэль своему новому другу Лямзе, -- что мне заплатили деньги зря? Я не выполняю никакой работы.
-- Оставьте, коллега, эти мрачные мысли! - вскричал Игорь Анатольевич. - Впрочем, если хотите, можно поставить вам специальный стол в моем кабинете в Тридварасовке.
После этого Лаудруп писал письмо невесте, сидя за специальным собственным столом:
"Милая крошка. Я живу странной и необыкновенной жизнью. Я ровно ничего не делаю, но получаю деньги пунктуально, в договорные сроки. Все это меня удивляет. Расскажи об этом нашему другу, доктору Бернгарду Гернгроссу. Это покажется ему интересным".