Реальная история, рассказанная преподавателем Института иностранных языков имени Мориса Тореза. В 2009 году нелегкая преподавательская судьба занесла его в Анголу. И во время посещения какой-то там деревни, в обычной ангольской саванне, были встречены им пара негров, починявших трактор «Беларусь» и перебрасывающихся при этом странными, но ласкающими русский слух словами: «ушгайкуш» и «ашотверткаш».

Педагог сделал стойку и принялся выпытывать у представителей коренного населения происхождение этих лингвистических изысков, в результате чего обогатился историей об ангольском самогоне, гонках на тракторах, диарее как способе преодоления языкового барьера и незаменимости ушкувалдуша на диких ангольских просторах.
Во времена СССР тракторов в стране было так много, что их слали куда попало, даже в Африку. И когда просоветской группировке МПЛА, воевавшей с проамериканской УНИТА, на кой-то ляд понадобились трактора, из Минска немедленно отправили пять новеньких изделий «Беларусь» с тремя натуральными белорусами впридачу. Последние должны были обучить ангольских товарищей обращению со своенравной техникой, а поскольку тракторные специалисты кроме русского знали только матерный, для налаживания коммуникации посольство выделило переводчика. Проблемы начались сразу. Немедленно после прибытия в пригород Лубанго белорусы в целях поддержания национальной традиции замутили самогон из смахивающего по вкусу на близкую их сердцу картошку растения маниока и сахарного тростника. Негры пришли в восторг и три дня бухали с советскими товарищами за дружбу народов и мир во всем мире. При этом никто даже не заметил, что долгое время пребывавший вдалеке от Родины переводчик утратил иммунитет к спиртному и подхватил жесточайшую диарею, обгадил в округе все кусты и теперь стонал в палатке, от слабости забыв весь словарный запас кроме «суки» и «такой-то матери».

Выйдя из запоя, белорусы с ужасом обнаружили, что прекрасно понимавшие их по пьянке негры в трезвом состоянии не секут по-русски ни бельмеса. А взглянув на вверенную им технику, почувствовали, как похмельный синдром плавно переходит в депрессивный психоз — из пяти новеньких тракторов два были разнесены едва не на запчасти, еще два казались побывавшими в танковом сражении, а последний почему-то приобрел вместо синего радикально желтый цвет, будто на него нагадил слон. Отрывочные воспоминания помогли восстановить картину. В самогонном угаре спецы устроили гонки на тракторах по саванне, причем подавленная их авторитетом охрана этому ничуть не препятствовала. И как теперь обучать ангольцев? Ко всему прочему в силу тяжелого колониального прошлого местные жители говорили на португальском, фонетически абсолютно чуждом великому и могучему. Однако работать нужно — Родина хоть и далеко, но видит все хорошо, и спросит так, что после этого солярка нектаром покажется.

Нежно-зеленые после трехдневных вливаний белорусы приступили к ремонту и обучению. Негры лупали на них широко открытыми глазами, хихикали и постоянно норовили пуститься в пляс — самогонный аппарат исправно продолжал выдавать продукцию. Дикие вопли взбешенных похмельных белорусов вносили приятное разнообразие в веками не менявшийся пасторальный ангольский пейзаж. «Это — ременная передача, чмо мавританское, — орали они очередному дитю природы. Дите согласно кивало. — А это коленвал, морда каннибальская, понял? Повтори! — Очередной кивок. — Убью, антилопа гнутая!» И все в таком духе. В конце дня вусмерть замотанный белорус, выкушав таки кружечку самогонки, заплетающимся языком говорит: «Ну дашь ты наконец кувалдуш, харя черномазая?» И тут негр с широкой улыбкой протягивает ему требуемый инструмент. «Во, блин, — смекнули умные трактористы. — Вот как с ними, оказывается, общаться надо!» И дело моментально пошло на лад.

Теперь к каждому русскому слову в зависимости от контекста они приделывали предлог «аш» или «уш», а оканчивали его на шипящую. Найдя мостик между русским и португальским, взаимопонимание поперло семимильными шагами. Шедевры лингвистики «ашболтуш» и «ушсоляркаш» буквально на глазах прочно встраивались в ангольский язык, а подлинным украшением этой словесной коллекции стало понимание сути загадочной детали под названием «ашшпиндельш». Негры ловили все на лету — не такими уж тупыми они оказались. И сидевшие на обочине уже в нашей реальности ангольцы были механиками-водителями в третьем поколении, потомками тех самых чернокожих аборигенов, чье познание современного прогресса началось с обычной русской кувалды. Кстати, трактор, который они чинили, остался еще с тех самых времен. И не говорите мне теперь про ограниченность ресурса изделий Минского тракторного завода.