Ну, что ж, други, продолжим истории из жизни?

На этот раз правдивая история про то
В морозный зимний день ко мне обратилась приятельница, у которой созрел план быстрого и легкого обогащения.
- Я буду Снегурочкой, - с порога заявила она. – Но мне нужен Дед Мороз. Ты будешь моим ДедМорозом.
Это был не вопрос. Это было утверждение.
На моё робкое возражение: а кому мы нужны такие красивые в этом дивном качестве, она сообщила, что у неё в комбинате бытового обслуживания есть знакомая, которая по страшному секрету сообщила, что идет набор в группы ДедМорозов и Снегурочек для бытового обслуживания населения. С улицы, ясен перец, не возьмут, а вот по блату – запросто. Нужно только подгтовить и сдать худсовету программу.
На этих словах я заскучал.
К тому времени я уже испытывал очень серьезную идиосинкразию на слово "худсовет". Но возможность фантастически разбогатеть в предновогодние дни пересилила. Вот только программа эта, будь она неладна…
Сегодня я бы написал: "Мы залезли в интернет…", но дело происходило страшно подумать сколько лет назад, столько не живут, тогда слова-то компьютер еще не было, вместо него говорили ЭВМ. У меня сестра на ЭВМ работала, это была большая комната с огромными шкафами, которые жужжали и щелкали. Я их даже побаивался.
Впрочем, сейчас не об этом.

Чтобы подготовить веселую познавательную программу для детей, которую примет строгий худсовет, я собрался в библиотеку, но все та же неимоверно бодрая приятельница принесла книжку (с библиотечным штампом), из которой мы бессовестно передрали стишки и прибаутки, расписали это на парный конферанс, пометив, кто какие фразы произносит, и отправились в КБО.

Увидев, что вместе с нами сдают программы и молодые артисты местного ТЮЗа, я несколько погрустнел – супротив них у нас шансов не было, но наш литмонтаж прошел на ура, после чего нам выдали казенный реквизит.

Снегурочка получила голубой кафтан в звездах, отороченный ватином, шапку с намертво пришитой белой косой и голубенькие же сапожки.

Деду Морозу выдали: красный кафтан, отороченный тем же ватином под горностая, красную шапку, красные сапоги и того же верноподданического цвета мешок с подарками. Кроме того мне была выдана длинная белая борода на резинке, к которой – внимание! – был приделан большой картонный нос, напрочь скрывший мой семитский шнобель. Предусмотрительно.

В мешок на самом деле были положены подарки. Упакованные в целофан шоколадки, яблочко, все это было перевязано ленточкой, в общем, радость детям. Серьезно, радость. Без цинизма. Подарок же, на Новый Год. Кулечки эти выдали строго по количеству квитанций, на которых было отмечено время вызова, адрес, фамилия, а на корешке заказчики должны были расписаться, подтвердив, что Дед Мороз таки был и на самом деле вручил ребенку подарки.

Причем, о феминизме тогда слышали примерно столько же, сколько и о компьютере, поэтому Дед Мороз как мужчина получал с каждого заказа 50 копеек, а Снегурочка – 40. Почему? А хрен его разберет. Так принято. Дед Мороз, типа, кормилец, ему надо больше, хотя работали наравне. Меня, кстати, и тогда, в славную дофеминистическую эпоху, этот факт немало поражал.

Так же к каждой паре был придан таксист, который, по идее, должен был быстро и вовремя обеспечить прибытие по указанному в квитанции адресу.

То есть, задумано все было грамотно. Как и положено в комбинате бытового обслуживания.

Дальше началось "как всегда".

Получив адреса, по которым надо было ехать, таксист долго и как-то тупо на них смотрел, а потом перевел взгляд на нас, как бы спрашивая: "Вот это вот всё – оно в каком городе?" Выяснилось, что он понятия не имел, кто все эти люди и где они живут.

Напомню, никаких джипиэсов тогда не только не изобрели, но даже и не собирались изобретать. Более того, в закрытом Свердловске не было ни одной карты города. Вот так, не было. Это был секрет. Военная тайна, прочно скрытая от шпионских глаз. Поэтому практически в каждом доме лежала карта из штаба Уральского военного округа, заботливо переснятая кем-то. Наверное, шпионом.

Но вот у нас со Снегуркой такой карты не было. У дяди моего была – а у нас нет.

Поэтому мы начали бытовое обслуживание с работы языком.

Таксист ехал куда глаза глядят, пока не встречал такого же таксиста на такой же раздолбанной желтой "Волге". Тогда он открывал окошко и морозный воздух оглашался приветственными кликами и голосовым джипиэсом с уральским колоритом. Некоторые таксисты знали некоторые улицы.

Понятно, что мы моментально выбились из графика, а адресов было много. Ведь мы же собирались обогатиться.

Но это было нелегкое обогащение.

В каждом доме, после того как ребенок, с ужасом глядевший на дедушку с бородой из ваты и девушку с фальшивой косой, читал положенный стишок и получал подарок (некоторые родители еще в подъезде подсовывали мне в мешок собственные подарки, чтобы Дед Мороз принес дитю желанное – очень трогательно, правда), так вот, после обязательной нашей программы наступала ответная программа обязательного русского гостеприимства. Фэмос рашен хоспиталити, так сказать.

Дедушке с внучкой торжественно выносилась тарелочка, на которой стояли две рюмочки и лежала новогодняя закусочка – конфетки, мандаринки, шоколадки. Рюмочки были наполнены самым разнообразным содержимым: от азербайджанского коньяка до портвейна "Агдам". Отказаться нелья – обидишь. Новый год же. И под приветственные крики: "С Новым Годом! С новым счастьем!" ты опрокидывал рюмочку вместе с хозяевами и все расходились, крайне довольные друг другом.

После где-то пятого-шестого заказа, провонявший шоколодом и дурной от смеси самых разнообразных напитков, я понял, что долго так не протяну, и что цирроз печени стремительно наступает в одном, отдельно взятом организме. Рядом благоухала мандаринами и Агдамом Снегурочка. Мрачно рулил таксист, которому было нельзя, и который с завистью глядел, как от заказа к заказу мы становимся все веселее и развязней. Адреса, лица – все сливалось в некий мутноватый поток. Мы старательно работали с детишками, вручали им подарки, потом машинально опрокидывали подносимое и ехали дальше.

Приближался Новый Год. У винных отделов магазинов выстраивались длиннющие очереди из злых мужиков. Они ведь заранее затарились спиртным к Новому Году, но не удержались… А теперь выхода не было – надо было доставать все заново, ведь не за безалкогольный же стол садиться-то! До горбачевского "сухого закона" было еще далеко. Но очереди были уже – ого-го!

Так вот, проезжаем мы мимо одной такой очереди, которая уже выползла из отдела на улицу и завивалась. Черные мужики перетаптывались на снегу, похлопывая руками по бокам, чтобы, типа, согреться.

- А знаете что, - осенила таксиста спасительная мысль. – Ребята, вы же в костюмах, вас без очереди пропустят – Новый Год же. А мне надо закупиться, но с вашим графиком я ничего не успею (я старательно передаю его речь цензурно, как можно более литературно. На самом деле он употреблял несколько другие лексические единицы). Может, возьмете мне пять бутылок водки?

31-е число. Ну как не помочь родному, можно сказать, человеку?

Мы со Снегуркой, пьяненькие уже немножечко, вывалились из такси и ровным шагом замаршировали ко входу в винный отдел.

- Гы-гы-гы! – обрадовались мужики. – С Новым Годом! Гляди-гляди, Дед Мороз! О, и Снегурочка!

- С Новым Годом! – старательно напирая на букву "о" (почему-то считалось, что Дед Мороз должен говорить с волжским акцентом, как писатель Горький), осенял я очередь мешком с подарками.

Нас беспрепятственно впустили внутрь, расступались, помогали пробраться поближе к прилавку.

- Дедушка, - орал какой-то ухарь. – А можно со Снегурочкой познакомиться?

- ЗамОрОжу! – погрозил я ему пальцем и, сняв рукавицу, интимно протянул потные купюры продавщице:

- Пять бутылок водки, пожалуйста.

- А не много ли будет, дедушка? – весело завопили из очереди.

- Это зайчикам! Зайчикам! – щебетала Снегурочка, пока мы продирались обратно к выходу.

И уже потом, когда мы плюхнулись на заднее сиденье такси, она выдала историческую тираду:

- Всё-таки самый лучший праздник – это Новый Год. Два придурка, точно такие же, как все остальные, только ряженые в костюмах, лезут за водкой без очереди, и все их пропускают и только радуются. А попробуй вот так без очереди 7-го ноября, да с красным флагом…

Последний заказ 31-го декабря был в 22:00 в цыганском поселке. Вообще-то он был на 20:00, но так как мы долго искали адреса… В общем, в начале одиннадцатого, уже совершенно никакие, в лоскуты, мы прибыли в цыганский поселок, долго искали среди частных построек нужный адрес, нашли. Во дворе билась в истерике злая собака. К крыльцу вела тропинка от калитки, но заходить я не решался. Я бы, если бы не был работником КБО, даже в пьяном виде в такой притон не полез бы. Но тут – ноблесс оближ.

Стучали в калитку, кричали, вопили, собака исходила на дерьмо, так ей хотелось нас разорвать, а из дома никто не выходил. И совсем уж мы собрались убираться восвояси, как вдруг распахнулась дверь и на пороге нарисовался женский силуэт. Силуэт долго всматривался в ночную тьму (по ночам в цыганских поселках темно, если кто не в курсе), а потом радостно воскликнул:

- Ой-да-нихуя-себе! Это ж Дед Мороз! Бля, а я забыла совсем! – и пригласила: Да вы заходите!

- А собачка? – осторожно поинтересовался я.

- А она на проволоке, до вас не достанет, - беззаботно махнула рукой женщина-силуэт.

Действительно, не достала. Странно. Мне казалось, что она совсем рядом.

Но дело не в этом.

В общем, заходим мы в дом – а там дым коромыслом. Пьяная в дупель компания, под ногами у которой крутится масенький такой мальчишка. Ну, присел я на корточки и начал свой текст ему читать – про то, как долго мы со Снегуркой к нему ехали, какие подарки подготовили, тут должна вступить моя напарница… а ее нет. Не вступает. Оборачиваюсь и вижу такую картину.

Прислонившись к дверному косяку – сил нет уже у обоих – друг напротив друга стоят два зомби со стеклянными глазами: моя Снегурочка и какой-то тип из этой компании. Стоит моя бедная напарница ваще никакая, смотрит тупо вдаль, рука вытянута вперед, в руке – стопка с бесцветной жидкостью.

- Снегурочка, - говорит ее визави, совсем пьяненкой, в руке - стопка с бесцветной жидкостью. – Выходи за меня замуж?

Напарница согласно кивает, оба синхронно подносят стопки ко рту и синхронно же возвращаются в исходное положение. Жених наполняет стопки.

- Снегурочка, - говорит он. – Выходи за меня замуж?

Та кивает, мол, согласная я, и оба синхронно замахивают еще по стопочке и опять возвращаются в исходное положение.

Понял я, что все, лишился я боевой подруги.

А вот мальчишку было ужасно жалко, я с ним вместо положенных четверти часа провел полчаса или больше, пошли в другую комнату, поиграли там с ним во что-то, в общем, пытался его развеселить, как умел.

А из комнаты через равные промежутки времени всё доносилось:

- Снегурочка, выходи за меня замуж?

На следущее утро, 1-го января (!) первый вызов у нас на… 8 утра. В КБО собралось из всей группы две Снегурочки и один Дед Мороз – я. Диспетчер в истерике кричит одновременно в два телефона, орет как потерпевшая, пытаясь воззвать к совести мальчиков и девочек из ТЮЗа и заставить их все же выехать по вызов.

Но тщетно.

Звоню своей (потому что диспетчер пыталась пристроить мне какую-то левую девку, оно мне надо?).

Наконец трубку на другом конце провода снимают.

- Ё?

- Быстро одевайся, я уже еду к тебе с таксистом, через 10 минут у тебя под домом.

- Яимау.

- Что?!

-Янемау. Немау. Я.

- Ничо не знаю, быстро одевайся!

В общем, не сильно проспавшийся я, сильно не проспавшаяся Снегурочка с криво надетой косой и злой с утра таксист мчимся на первый вызов – в военный городок.

Дверь открывает молодой лейтенант, долго пытается понять, кто это к нему с утра пришел, потом медленно соображает наконец:

- Леха! - Орет он кому-то в комнату. – Девчонки Деда Мороза, оказывается, заказали! А сами укатили!

Выясняется, что веселые лейтенанты отправили куда-то жен с малыми детушками, а сами собирались поправиться после вчерашнего. И, естественно, и нас пригласили. Фэмос рашен хоспиталити.

Вчерашние салатики – объеденье! Колбаса, огурчики соленые, грузди в сметане и ледяная бутылка водки, с вечера припрятанная в морозилке на опохмел. А? Завидно? Подавив естественный рвотный позыв при виде спиртного Дед Мороз и его внучка с трудом выпили по первой – и мир внезапно взорвался буйством и великолепием, сразу оказавшись цветным.

Ребята были замечательными, закусь – отменной, водка – ну, какая бывает водка? Водочная. Короче, мы забыли про все, пока в дверь не позвонил злющий-презлющий таксист. Но его ведь можно понять? И мы его поняли, загрузились в "Волгу" и отправились веселить детей дальше.

Чтоб было понятно: в этот день практически никого из детей не было дома. Забывшие о заказах родители отправили их кататься с горок и лепить баб (из снега), чтоб не путались под ногами, лихо подмахивали нам квитанции и практически везде похмеляли. Отговорки, мол, мы уже, естественно, не помогали, так что мы со Снегуркой лихо и быстро пошли на второй круг. Дальше помню отрывками.

Помню долго искали какой-то адрес, еле нашли, подъехали к 16-этажной башне, и я стал высчитывать, в каком подъезде и на каком этаже может быть искомая квартира.Не высчитал.

- Эй, мужик! – окликнул я какого-то местного. – А где тут квартира N?

- Пойдём, покажу, - живо откликнулся мужик и мы с ним загрузились в вонючий лифт, облицованный коричневым пластиком и исписанный важными для жильцов сведениями.

Мужик нажал цифру три. Ну никак искомая квартира там не могла находиться.

- Ты зачем тройку нажал?

- А мы сначала ко мне пойдем!

- Никуда мы не пойдем.

Лифт остановился. Мужик очень грубо схватил Снегурочку за шиворот кафтана и строго повторил:

- Сначала ко мне!

Двери лифта открылись и он стал тащить слабо сопротивлявшуюся напарницу. Я одной рукой ухватил ее, а второй треснул мужика в челюсть. Перед тем как двери закрылись, мужик, отлетевший к стене подъезда, удивленно посмотрел на меня и протянул:

- Вот ни хуя себе дедушка Мороз…

Представляете его изумление? Добрый Дед Мороз, раздающий подарки, взял и припечатал ему по физиономии вместо кулечка с конфетками. Ну, не поразительно ли такое коварство сказочного персонажа?

А в другой квартире, пока причитающая бабушка, у которой увезли внука, подписывала нам квитанцию, я прошел в комнату. Просто так, из интересу.

На деревянном полу (помните такие полы в квартирах?), покрашенном темно-коричневой краской лежал тощий пожилой мужик. Дедушка уехавшего внучка, очевидно. Типичный уральский дедушка: треники, разноцветные ароматные носки, синяя майка. Лежал он на голом полу и оттуда смотрел на телевизор. Не смотрел телевизор, а именно – смотрел НА телевизор.

- С Новым Годом! – по-горьковски окая поприветствовал я.

- Выпить нет! – четко ответил он.

А закончилось все, когда мы уехали в жуткую тьмутаракань, последний вызов, край города, темень и запустение. И попали – совершенно случайно! – к сослуживице Снегурочки. Радость, крики, объятия, я еще пытался что-то сказать ребенку, но оказалось, что ребенку 14 лет и что нас к ней вызвали по приколу. Н что ж, правда прикольно. Девочка 14 лет села играть на пианино, а нас пригласили к столу, на котором дымились пельмени и стояла бутылочка водочки.

И дальше я ничего не помню.

Помню только как проезжая мимо какой-то компании с мужиком в костюме Деда Мороза, высунулся по пояс из окна "Волги" и истошно орал:

- Люди! Не верьте ему! Он – самозванец! Это я настоящий!

А потом очнулся дома на диване, жена заботливо отпаивала настоящего Деда Мороза сладким горячим чаем, а по телевизору, как всегда 1-го января, шла премьера – фильм Марка Захарова "Формула Любви". Там тоже было про фэмос рашен хоспиталити.

© bormental_r