Нет для человека ничего хуже и вреднее бытовой правды. Ну, слышать правду по любому жизненному пустяку или мелочи даже полезно, а вот говорить самому другим – сплошная головная боль, неприятности и расстройства. Ладно бы ещё за деньги…, или какую другую выгоду! А если просто от души, по зову, так сказать, своего неразумного сердца и в угоду своей природной натуре, а? Однако, неувязочка получается. Полный житейский бред и нонсенс. Но примеры этому нездоровому феномену есть. Далеко ходить не надо. Вот он один – едет в автобусе № …, по улице им. Двух задавленных демократов. Едет он до конечной остановки «5-я теплоцентраль». Зовётся сей феномен Витьком, а фамилия у него самая что ни на есть свойская – Пеньков. Ясное дело, что с самого раннего детства, сей гражданин имел соответствующее прозвище. Кликуху, значится. В детсадике был Витенька «Пеньком», а в школе и училище - классическим «Пнём». И только в армии, комроты ласково называл его «Залупеньков’ым». Со смыслом называл - в честь натуры Витькиной, ясной и правдивой. Резал Витя правду матку почём зря, к месту и не к месту. Ещё с детства была у него такая особенность характера. То ли мать привила, то ли родовая травма мозга приключилась.
И ведь не со зла он правду говорил, просто по-другому не мог. Не мог и всё тут. Теперь таких людей уже редко встретишь. А если честно, то и вообще не встретишь. Только в старых кинолентах увидеть можно такого редкого индивидуума. Да и тот – художественный умысел, скажете Вы. А то как же! Самый что ни на есть умысел и есть. Анахронизм, одним словом.

Эх, и настрадался за эту свою особенность Витёк! Всюду был записным идиотом и врагом. И в школе и в компаниях всяческих. А в армии таки, особенно. И от товарищей огребал…, и от отцов-командиров по-полной… . Вот, к примеру, один казус с ним в армии приключился. Полез он ночью через забор. Вина захотел купить в городе, чтобы порадовать уставший от службы организм. Только отошёл недалёко от части, как тут же на патруль и нарвался. Витёк быстренько обратно побежал, а патруль за ним. Он в темноте обратно на ближайший, высокий забор забрался, встал во весь рост и говорит патрульному начальнику, что внизу пистолетом размахивает: «Козёл ты, вашесокородие. Мудак форменный, не даёшь Русскому солдату спокойно вина выпить. Не поймаешь меня, вовек не сыщешь. А пистолет свой себе в жопу засунь. До новых встреч, гандон рваный».
Сказал и вниз спрыгнул. Но не рассчитал – место там было незнакомое и весьма непригодное для приземления. Туалет, а за ним яма выгребная. Большая и глубокая, зараза. Только фанерой сверху и прикрытая. Витёк в потёмках, прямиком в эту яму и ухнул. С головой, только фанерка треснула. Еле выбрался он из этой клоаки, чуть не задохнулся в «душистой», товарищеской жиже. А лейтюха патрульный, в страшном озлоблении на КПП побёг - дальше Витька ловить. Делать нечего, пошёл Витёк дежурному по части сдаваться. Всю правду как есть выложить и наказание заслуженное понести. Пришёл. А дежурный, майор Марушко уже нахуярился с помощником своим водки. До поросячьего, надо сказать, визга и нажрались. Помощник дрыхнет перед обходом, а Марушко чертей по дежурке гоняет. Видятся ему в пьяном угаре врата адовы, но только он туда никоим образом попадать не желает. Тут как раз и Витёк подоспел. - Разрешите доложить, - говорит он с порога дежурному Марушко.… Договорить не успел. Майор как увидел в проёме дверном чёрного человека с красными глазами, да как учуял зловоние от него прущее - так сразу последний рассудок и потерял. Витька за чёрта натурально принял, забился в истерике и заблажил во всю ивановскую:
- Чёрт, чертяка, блять, за моей грешной душой явился! Прости, Господи, раба твоего…!!! И запустил в Витька табуреткой. – Убирайся, - прорычал Марушко – обратно в свою преисподнюю! Шагом марш, к ебене фене!!! А преисподней в их части котельную называли, что на угле работала и тепло давала. Ну, Витьку дважды приказывать не надо. Он прямиком в котельную и пошёл. А там добрый татарин Харис ефрейтором служил да истопником вкалывал. Витькин хороший знакомец. Хоть и посмеялся Харис над Витькиным конфузом, но душ горячий ему организовал в айн момент. И формой сменной, чистой с ним поделился. Покурили они, глядя на звёздное небо, поговорили с минутку и попрощались. Витёк пошёл к себе в казарму и лёг спать. Довольный и чистый.
А лейтенант бедняга, с КПП прямиком к дежурному поскакал. Чтобы всю часть на уши поставить, хама-самовольщика сыскать и суду-трибуналу явить, наглеца эдакого. Только…, зря он всё это.
Как только вошёл он в дверь, так тут же табуреткой по балде и схлопотал. От всей, так сказать, полоумной майорской души схлопотал. Как в кино, сей же момент брякнулся лейтюха на пол и натурально с сознанием расстался. Надолго. Марушко хотел ему ещё графином довесить, но тут помощник вскочил и от сего излишества майора отговорил. Повезло патрульному, одним словом. Ведь Марушко его за второго чёрта принял и решил уж за всё с нечистой силой поквитаться.
На следующее утро произошёл в части шум, гам и полный безобразный скандал по поводу ночного происшествия. Витёк всю правду рассказал и получил десять суток одиночки.
Майор врал-врал, врал-врал, ну и, в конце концов, разжалованный до капитана, отправился служить в ДальВО. Один лейтенант ничего не сказал – он в госпитале, молча, в себя приходил. Долго. А ведь Витёк мог ничего и не говорить. Хрен бы его обнаружили! Но не такой человек наш Витя Пеньков!

И таких случаев про Витька и его вредную натуру можно предъявить великое множество. Но никаких выводов он не делали конституцию характера упорно не менял. Только поутих немного. Помалкивать старался лишний раз. Мать ему так и бубнила всё время: «Помолчи, за умного сойдёшь». А отца у Витька не было. Мать рассказывала, что сел он в тюрьму навеки. За правду. Когда Витёк ещё сиську сосал. И вроде бы всё стало у Пенька налаживаться. Даже жениться задумал. Работу хорошую заимел. Но тут какой-то хмырь Витьку книжонку подсунул. Хорошую, написанную известным писателем Булгаковым М.А.. Многого из неё не понял Витёк, но, блять, слова Иешуа Га Ноцри про то, что правду говорить легко и приятно, врезались ему в башку капитально! И всё понеслось по новой. Витя долго молчал и стал навёрстывать упущенное. То есть резать правду-матку с новыми силами. Будущую тёщу Витя сразу честно уведомил, что если её дочка станет такой же жирной и злобной как и мамуля – то он её бросит на хуй ко всем чертям и найдёт себе помоложе и получше. Будущему тестю он прямо заявил, что пить с ним не будет ни в какую. Поскольку тот, когда выпивши, есть полный мудак и несёт всякую хуйню, которую Вите слушать неприятно. Несостоявшийся тесть поставил Вите на прощание знатный фингал, а тот в свою очередь, вынес ему начисто передний зубной мост. Золотой, между прочим.

С работы Витя вскоре тоже вылетел на хуй. Под фанфары с оркестром. Дело-то как было. На фирму, где он трудился водителем-экспедитором, заявился с проверкой УБЭП. Как обычно, нашли какую-то мелочь: пару печатей левых, пистолет газовый, незарегистрированный, налички чёрной немного, нарушений несколько и.т.п.. Одним словом – рутинная хуйня, за которую нужно выложить …ь тыс. долларов США и продолжать спокойно работать, выпив для успокоения нервов хорошего коньяку. Но ментам бабла показалось мало (надо было начальнику в честь его 45-летия на Джип новый скидываться) и они стали дальше рыть. И всё бы хорошо кончилось, не прицепись они к Витьку. Попросили рассказать, откуда и куда он товар перевозил. Ну, в общем, бля…, тут полный пиздец. Помимо всего прочего, Витёк сдал два конспиративных склада, где весь левак, в чёрную растаможенный, безо всяких документов, сертификатов и прочего хранился. И ещё про «бокс» шефа в одном ГСК, забитый бандитским товаром под завязку. Что было дальше – описывать не стоит. Только теперь уже Витиному шефу пришлось выложить радостным ментам …..десят тыс. долларов США. На прощанье шеф сказал Витьку, что лежать бы тому зарытом в леске областном, да денег за такого мудилу отдавать жалко. А Витёк посоветовал бывшему хозяину сменить жену. Так как она - последняя блядь и на недавней корпоративной пьянке на теплоходе, страстно сосала хуй у финансового директора. Молодого, красивого и перспективного. Пока шеф, старый баран, упившись французской кислятиной, мирно дрых в своей каюте. Короче, душевно расстались.
И покатился Витёк по социальной лестнице резко вниз. Нигде долго не задерживался. В конце концов, прижился он в бригаде, которая занималась ремонтами помещений. Работа у него была самая простая и незамысловатая – подготавливать помещения к ремонту. Сносить всё ненужное и лишнее: долбить, крушить, штробить, а затем убирать и выносить мусор. Работёнка , скажу честно, пыльная и тяжёлая, но другой альтернативы у Витька было. Зато говорить можно было всё, что хочешь. Даже не задумываясь - всем всё было похую, кроме жалкой зарплаты и выпивки. Чучмеки, которых в бригаде было 2/3, вообще кое-как понимали по-русски, а прораб с трудом вставлял нормальные слова в свои стоэтажные матерные тирады. Так Витёк потихонечку и существовал. В полном говнище, зато в гармонии с самим собой и обществом.
С девушками ему больше не везло. Ославила его бывшая невеста на весь район. Да Витёк и не парился на эту тему особенно. Смирился, перегорел; и вскоре стал просто покупать недорогую, маргинального вида любовь за свои небольшие рабочие деньги. Начал помаленьку пить. В любой стадии опьянения был спокоен, мрачноват и немногословен. Предавался грустным, философским размышлениям и лёгкой постпохмельной меланхолии. Только одна польза была Витьку от его правды. Научился он драться отменно, никогда не трусить и в любой ситуации быть всегда спокойным, хладнокровным и рассудительным. Но гоп-гоп-гопником Витёк никогда не был. Ну, хоть что-то. Впрочем, я заболтался…
Пора бы нам вернуться к автобусу, мирно двигающемуся по своему маршруту и Витьку, удобно устроившемуся на пригретом сидении у большого окна. Посмотрим, что там у него…

Ага, меж колен зажата полуторалитровая бутылка «Schweppes Indian tonic». Отлично! Витёк балдеет. Придётся прояснить ситуацию. Витя посасывает свой любимый коктейльчик, который он ласково называет «Глоток питона». Готовится сей эликсир наслаждения просто, а пить его, не вызывая подозрений и порицаний, можно где угодно, при ком угодно и как угодно. Покупается «Швепс 1,5 литр», затем в аптеке три стограммовых пузырька «антисептического раствора»(попросту спирт для мед. нужд). Потом из бутыли отливается триста грамм тоника, а обратно впендюривается триста граммов спирта. Слегка взбалтывается и готово! Обходится дёшево, пьётся легко и приятно. А уж по мозгам шибает так, что мама не горюй!
Итак, Витёк попивает «Глоток питона» и слушает в плэйере Серёгу Кнутова. «Кнут» ему очень уж нравится. Тоже режет правду в своих песнях - матерных, простых и забойных. Единомышленник, значится. Только Витьку за его правду одни пиздюли да проблемы обламываются, а Кнутову – респект, популярность, бабло и девки. Много бабла и девок.
Ехать Витьку прилично, где-то с час, хотя на метро можно добраться минут за 35. Но Витёк специально выбирает автобус. Ему нравится долго ехать до конечной остановки, глазея в окно, попивая «питончик» и размышляя о превратностях судьбы. В салоне комфортно, тепло и периодически возникают разные особи женского пола, которых Витёк разглядывает, оценивает и мысленно тащит некоторых на свой диван и предаётся с ними дикой плотской любви. Одним словом, все 33 удовольствия для трудового человека после тяжёлого дня.
Неприятности начались неожиданно. У плэйера кончилась зарядка и Витёк с сожалением снял наушники. Слушать неинтересную, пустую болтовню окружающих ему не доставляло никакого удовольствия. Витёк сделал четыре добрых глотка и раздражение потихоньку улеглось. Автобус подъехал к очередной остановке и в салон впорхнула юная фемина в мини-юбке и кокетливых сетчатых колготках. Естественно, с крашеной соломой волос и чрезмерным макияжем. Вслед за ней, громко смеясь и гомоня, ввалилось трое молодых, возбуждённых абреков. Витёк досадно сплюнул и отвернулся к окну, сделав ещё пару больших глотков. Автобус тронулся. Коктейльчик уже сильнее наебнул Витька по мозгам. И всё было бы хорошо, если …

Юная прелестница гордо уселась недалеко от Витька и стала с важным видом тискать в ручонках дорогой мобильник. Абреки садиться не стали. Собравшись в кружок возле красотки, они пустили по рукам небольшую фляжку с коньяком. Опустошив бутылку, они залопотали громче и радостнее, кидая на попутчицу недвусмысленные взгляды. В атмосфере салона возникло некоторое раздражённое напряжение. Абреки начали танцевать лезгинку, включив музыку с мобильного телефона. Плясали они хорошо – ловко, яростно и старательно, явно выделываясь перед сексапильной красоткой, которая не обращала на них никакого внимания. Бодрое «асса!» периодически облетало салон. Многие пассажиры морщились и что-то шептали губами. Добротно окосевший и разомлевший Витёк с интересом наблюдал за танцем, не испытывая никаких отрицательных эмоций к чужакам. «Вот ведь молодёжь, - думал он по-вражески, умиляясь – ёбнут и пляшут себе от души. Ишь, как стараются. Не то, что наши… - лишь бы ебало кому-нибудь начистить, да заблевать всё вокруг». Витёк почувствовал даже некоторую симпатию к пляшущим горцам. «Асса, бля! Я бы так не смог».
Вдоволь натанцевавшись, абреки наконец-то начали ненавязчиво приставать к блондинке. Всё как положено, блять, просто даже хрестоматийно как-то! Писать противно.

«Ну, началось, бля, - разочарованно заключил Витёк – неужели без этого никак нельзя обойтись. А впрочем, сучка тоже хороша…. Вырядилась, как шалава последняя. Поскромнее надо быть - нехуя свои ляжки заголять перед зверями. Вот и терпи теперь, идиотка малолетняя – мстительно подытожил он». Абреки расселись вокруг
неё и стали что-то энергично втирать, размахивая руками и смеясь.
Девушка раздражённо отнекивалась. Обстановка накалялась.
- Обнаглели в конец эти чурки, - злобно прошипела полная женщина неопределённого возраста, сидящая недалеко от Витька. – Ведут себя как хотят, делают, что хотят…, а за бедную девочку и вступиться некому – закончила она и выразительно посмотрела на Витька, который тут же отвернулся и приложился в бутыли. Всё происходящее ему было абсолютно похую.
- Да ссыкуны одни пошли сейчас, а не пацаны! – доходчиво и просто высказал своё мнение седой мужик с усами. – Умеют только водку жрать, да девок тискать. Поколение «пепси», мать их ети!
Витьку стало тоскливо и неловко. Он очень устал на работе и не хотел ввязываться ни в какие разборки и конфликты. Как назло, сегодня пришлось ещё разгружать полную машину кирпича и мешков с цементом. Правда, заплатили сразу по 300 рублей. Витёк сжал зубы и решил стерпеть и смолчать. Разум ещё позволял. Тем временем, абреки разошлись вовсю. Девчонка попыталась встать, но они взяли её за руки и усадили на место.
- Вот звери-то, - снова зашипела тётка. – А парни-то наши смотрят и бздят. Да, бздят! – уже почти взвизгнула она прямо в ухо Витька. – Не парни, а говно собачье. Рахиты сплошные, кто Родину защищать будет?! Куда катимся?!
- Ну зачем же вы так, - культурно прервал её парень с длинными волосами и в высоких, чёрных ботинках.
- Вызовите милицию, ведь у вас же телефон есть.
- Милицию… - противно передразнила его тётка. А у самого что, кишка тонка?! Молчи, сопляк недоделанный…. Парень сплюнул и замолк.
- Да какой там защищать! Они импотенты все от наркотиков и компьютеров…, - поддержал её усатый. – Сплошные педики все поголовно. Как посмотришь по телеку, что творят, кого щас рожают?! Бздуны, а не молодёжь. Вот я, когда в Афгане воевал, какие ребята были! Орлы, мать вашу! А сколько мы таких черножопых сволочей покосили! Там я руку свою и оставил, - он потряс в воздухе левой рукой в чёрной перчатке. В Витькину сторону, между прочим.
Витёк тоскливо посмотрел на соседей, а затем на чучмеков. Когда те отплясывали, он заметил у одного из них сзади, торчащую из-за пояса рукоять кинжала. У другого явно виднелась кобура с травматическим или газовым стволом. Витёк глотнул и уже через секунду волна раздражения и едкой злобы захлестнула его с головой. Пиздец - клапан сорвало, плотину прорвало, крышу снесло.

Он всем корпусом развернулся к гневным обличителям молодёжи. Правда вырвалась наружу:
- Хули ты пиздишь, жаба старая, - спокойно заговорил он. – Проквакаешь и в тину, а мне тут разъёбывайся, да? У них, блять, нож и пистолет. Ты что хочешь, чтобы меня отсюда с кинжалом в жопе вынесли?! Шалава сама отбадается, а ты бы лучше ментов вызвала, чем ебало своё на весь автобус разевать. Сиди и не пизди, коза безмозглая, пока в окно не вылетела.
Тётка растерянно вытаращила глаза, не зная что ответить. Лицо её побагровело, дыхание перехватило.
- Ах ты, щенок ёбанный! – взвился усатый инвалид. – Да как ты смеешь женщину оскорблять! Не можешь мужиком быть, так сразу на баб кидаться! Подонок, молокосос! Я таких, как ты…
- Ты, дядя, вообще утухни, - так же спокойно продолжил Витёк. Ты сам не мужик, а фашист ебучий. Я, бля, черножопых косил! Они, между прочим, сограждане твои! Тоже люди, как и ты. Сам зассал, а на меня стрелки переводишь. Хули вылупился, мудачок? Иди, бля, сделай им замечание.
Что, нравится, когда другие свою жопу подставляют?! Нравится мочилово зырить? Ведь знаешь, козёл, что я пизды огребу капитально! Заткни ебало, мудак, а то я тебе твои усы на жопу натяну!
Как вы меня все заебали! Ладно, хуй с вами…

Витёк встал и обречённо пошёл вызволять крашенную шалаву. Теперь ему уже действительно было всё равно. Но не успел. Тётка вскочила и с размаху попыталась наебнуть ему своей большой, хозяйственной сумкой. Витёк уклонился вправо, но всё же сумка больно деранула ухо и двинула по плечу. Витёк ударил тётку раскрытой ладонью по лицу и та коротко хрюкнув, зарылась в сиденьях.
- Наших бьют! – крикнул инвалид и выставив вперёд голову, яростно, словно бык бросился в атаку. Начисто забыв, что перед ним калека, Витёк поймал его за левую руку, провёл перед собой и въебав ему хорошего пинка, отправил дальше по салону. Инвалид по инерции полетел в заднюю часть автобуса и скрылся из вида. А у Витька в руке остался тяжёлый протез. По локоть, в чёрной, кожаной перчатке. Чурки бросили нахуй блондинку и тоже кинулись на Витька. Нападать втроём в узком проходе было неудобно - это Витька и выручило. Первый чурбан, добротно получив увесистым протезом по балде, надолго залёг отдыхать под сиденье. Второй, схлопотав Витиным кулачищем прямого в нос, залился кровью и со страшным воем согнулся у дверей. Для закрепления эффекта, Витёк со всей дури уебал ему в голову ногой, обутой в тяжёлый, строительный ботинок. Третий джигит решил взять быка за рога. Выхватив страшный кинжал, он торпедой метнулся на врага. «Зарэжу, как баран!» Тут вышла вообще, полная хохма со слезами на глазах. Толстая тётка вылезла вперёд него и попыталась разодрать ногтями Витькино лицо. Волосатый парнишка выставил ногу и чучмек с кинжалом стал падать, по инерции выставив руки вперёд. Витёк изловчился, схватил двумя пальцами тётку за нос и резко наклонил вниз. Как раз в этот момент, чурбан случайно, в падении, воткнул ей прямо в жопень свой страшный кинжал. Раздался нечеловеческий…, скорее дикий поросячий визг. Витёк перелез через блажащую тётку и ногой сломал чучмеку руку. Водитель остановил автобус, открыл все двери и бегом бросился за милицией………………………
;………бля, мама родная!.............
Следствие было долгим, скандальным и получило широкий общественный резонанс. Витька от тюрьмы спасли шумиха в газетках всех политических окрасов и известный адвокат Артур Перфоратор, который почему-то бесплатно и с особым рвением взялся за это дело. Витьку дали 2 года условно. А порезать слегка его всё-таки где-то успели, суки поганые.

Абреки-беженцы, естественно, откупились кое-как, но злобу на Витька затаили и мечтают когда-нибудь отмстить. Я бы лично, тоже обиделся. А хули - одному он сломал нос, другому руку, а третий теперь не помнит даже, как его зовут. Лечится на данный момент в Германии, память восстанавливает.
Скандальная тётка жива и здорова. Как сказал её лечащий врач в курилке: «такой в жопу хоть лом воткни - нихуя не будет». Тётка эта кстати, весьма вредный общественный элемент – староста районной общины «Свидетели Иеговы». Во как бля, и башня сторожевая.
Инвалид этот вонючий, свидетелем по делу проходил. Гнида редкостная. Столько напиздил!
Хорошо, что парнишка волосатый всю правду рассказал. Он сам в свидетели вызвался. А калека этот усатый даже в армии не служил. По дурке откосил. А руку он на заводе потерял. Под пресс затянуло, по-пьянке. Витёк стал осторожнее, но втайне собой гордится. Чучмеки на работе его побаиваются. Он, кстати, с хорошей девушкой познакомился. Любовь у них сумасшедшая. Девушка эта - крашеная блондинка со стройными ножками. Но с некоторой поры, мини-юбки больше не носит. Вот, в общем, и всё.

Итак, дорогие мои сограждане, какие же выводы мы можем из этого всего сделать, а?
А вот какие: правда в нашем обществе явление вредное, опасное и антисоциальное.
Правда в нашем обществе никому не нужна, ей никого не удивишь, только разозлишь.
Поэтому продолжаем врать, врать, врать и ещё раз врать. Всем и везде. В общем, всё как обычно.

P.S. И ишо от сабе лишно желаю присоветовать всем человекам. Ежели где-чё при вас кака буча али свара сложицца при народу али без оного, то бягитя оттедова шибко улипетывайтя, ангелы моя!!! Ну яё енту отвагу и участюю человеколюбчюю к аспидным нехристям! По тилиграфу с околотошным можна сообщица аль охолопчёнка сослать зуботычиной. Сиволапый жандарм околотошный и пятака не дасть за усердие. Токмо барин мядалькой одарит блестючюю.
А на кой ляд, на кой хер шкуры блуда мядалька та мертвяку то? Магилке всё одно с мядалькой мертвяк али без оной. Нет у нас на Руси правды-то; нет не было и не будет никогда.

©mishkovars