Мои родители не ставили ёлку."Вот еще потом убираться. Убираться–то кто будет? А? Ты что ли? Нет конечно, а мама с папой." — говорил мне папа пялясь в телек, потому что именно из телека доносился голос рассказывающий о том, что у всех должна быть на новый год ёлка. Но папа почему–то обращался ко мне — "Ты ж никогда ничего не убираешь за собой. А потом нам с мамой этот срач выносить". Мама подхватывала выглядывая через дверь из кухни — "Да и что за ёлки сейчас продают? Я понимаю настоящую хорошую ёлку поставить. Вот как тут" — показывала она в телек на сногсшибательную лесную красавицу установленную в останкинском телецентре — "Вот такую бы я поставила. Вот это да." Мама говорила столь уверенным голосом, что я считал, что мама права и если ставить, то только такую ёлку, как на Огоньке в телецентре.

Но на следующий Новый Год мама купила ёлку. Но не живую, а искусственную. И очень маленькую. Даже я в свои 6 лет был больше её. Папа кривился, что–то снова говоря про срач, а мама распаковывая, доказывала превосходство искусственной ёлки тем, что её можно будет использовать ещё и ещё на один новый год — "экономия и маленькая она, много срача не будет" — подытожила мама. А я лишь думал, что под такую ёлку Дед Мороз сможет спрятать мне только маааааленький подарок.

Да, под этой ёлкой в тот НГ впервые у меня появился и новогодний подарок. Вот его история: Мама сказала папе купить мне в подарок коньки. Папа пошел в магазин и почему–то купил не ботики на коньках, а сами коньки — то есть только сами лезвия. Которые надо было еще прикрутить к каким то ботинкам, а как это сделать — никто не знал. Мама ругалась. Папа тоже ругался. Но в конце концов они решили, что тратится на новый подарок не экономно и под ёлкой я торжественно встретил их — чугунные лезвия коньков. Я улыбался, но немного недоумевал почему мне Дед Мороз подарил железяки. И мама с папой мне объяснили, что это очень классные железяки и что папа прикрутит их к ботинкам и я буду кататься на них по улицам. Я представил как весело будет кататься по улицам и обрадовался. Уже на следующий день, кроме меня, никто не вспоминал о том, что надо прикрутить коньки и как радостно будет мне кататься. Я просил, но папа говорил, что я все равно разява и бестолочь и мне оно не надо. Коньки так и пролежали до весны, потом до следующей весны и до следующей. Иногда они использовались в домашнем хозяйстве, как обыкновенные железяки, а я перевернув — играл ими в подводные лодки.

Но потом я понял, что это еще хорошо, так как на следующий Новый Год мне не подарили ничего. Совсем ничего. И на следующий. Хотя маленькая искусственная ёлка, под ворчание папы, исправно наряжалась и я стеснительно уже с вечера 31го поглядывал под неё, не лежит ли уже там что–то.

Когда мне было 10 лет, я тоже так ходил и всё поглядывал, но очень боялся смутить своих родителей, ведь я уже знал, что никакого Деда Мороза нет и что подарки кладут туда твои же родители. Это рассказала мне мама, когда объясняла, что в целях экономии, мы не можем тебе сейчас купить подарок и это не значит, что Дед Мороз считает тебя плохим мальчиком, потому что его и нет вовсе. Но как же они расстроятся, если на этот раз они решат положить мне туда подарок, а я увижу его раньше времени и всё испорчу. С телевизора, что постоянно смотрел папа всё слышалось "Новый год. Подарки. Дед мороз. Детям подарки. Новый год." Папа кривился, мама кривилась, не предвещая ничего хорошего утром под ёлкой. Но мне так хотелось, что я постоянно смотрел туда и мне казалось, мне казалось, что в этом ворохе украшающей фольги я вижу что–то, что там какая–то яркая коробка — да! Но так как я мог себе позволить смотреть туда лишь издали, украдкой, я так и не мог точно понять — есть или нет. Иногда я заходил в комнату и с деланным безразличием проходил мимо елки, как будто бы что–то взять со стола или посмотреть в окошко, а сам пользуясь шансом косил глаза под ёлку. Родители кривились еще больше. А из телека всё неслось: "Новый год. Подарки. Дед Мороз" И моё взбудораженное воображение, рисовало под ёлкой аж целые яркие коробки с подарками, как в американских фильмах, которые недавно стали показывать по нашенскому ТВ. В тот вечер я лёг с мыслью, что под ёлкой определенно что–то есть.
Утром я проснулся и сразу вспомнил — 1 января, ёлка! Но пришлось утихомирить себя. Я вяло оделся, снова с деланным безразличием прошел в ванну, потом в комнату, сел на диван, хотя внутри аж все горело, но почему–то сегодня мне уже не виделись под ёлкой яркие коробки. "Значит не подарили" — сказал я про себя. И тут мама говорит мне — "А ты не хочешь посмотреть, что тебе подарил Дед Мороз на Новый год?" — "Значит подарили!" и тут уже не сдерживая себя я кинулся под ёлку. И… Спереди — нет. Сбоку — нет. С другого бока. Я замешкался. "Ну что ты там разява даже найти не можешь. Вот же бестолочь" — послышался голос папы. Я пошарил за самой ёлкой и у стены вплотную стояла коробка с конфетами "Птичье молоко", со вчерашнего стола, которую мы так и не открыли. Было обидно, что Дед Мороз принес мне в подарок вчерашние, не съеденные конфеты, но я все равно сказал маме спасибо. На следующий год я не получил ничего. И на следующий. Но я уже и не так ждал. А на следующий, я сам предложил родителям не ставить в этот раз ёлку."Вот и правильно и срача меньше" — обрадовался папа.